Минск. Заключительная

И хотел бы быть кратким, да не получается. Вроде и события все сбились в один комок, слегка разделённый бутылками и обедами, и события все стеклись из-за этого в памяти в один кисельный пирожок... в всё-ж таки остаётся впечатление, что что-то важное из жизни Тимурки за минскую неделю остаётся недосказанным.

Может быть, не хватает слов, чтобы передать ощущения неделимости семейной близости, которого так не хватает нам (скорее, мне одному) здесь, на расстоянии от основного гнезда? Всё-таки это ощущение беспрестанного хаоса от кружения под ногами разновозрастных детей, которое я помню по временам, когда был жив мой гомельский дедушка, собиравший под крышей своего дома три поколения в двадцать душ на патриаршие посиделки - оно мне знакомо.
Я надеюсь, что для Тимурки близость родственная тоже будет не пустым звуком, а фоном построения жизненной стратегии. Благо, у него сестёр и братьев плюс кузен - уже маленькая куча.
А пока он - звёздочка, лежащая на снегу. Пятиконечная, если не считать маленького прижатого трусишками и колготёнками перчика. Но если считать, то уж точно никак не меньше звезды Давида. Хотя, как папа не углублялся в генетические исследования нашей крови, из всех сынов ноевых и Симу мы имеем наименьшее отношение, скатываясь в гаплогруппе своей примерно к Яфету.

Вот здесь мне тоже понравилась фотография - трёхглавие получилось. Все такие разные, но чем-то неуловимо схожие. И это блюдо с бутербродами о красной икре, и селёдка под шубой... Всё как у людей ;)
Какой это составляет контраст с нашими посиделками в придорожном кафе по пути, где Тимур невзлюбил пирожки с капустой и сосредоточился на выковыривании пюре из выпечки с картошкой.
В общем, прощай Минск - уютный, мирный, тихий, аккуратный и ухоженный, почти безлюдный.
Здравствуй, Москва! Привет, любимый садик, родной дом, где мама с переменным успехом насаждает по утрам жесткую дисциплину, которая вечерами ломается под безжалостными ударами перепутавшего день и ночь младшего братика...